Руководитель поисков Сергеев рассказал, почему оперативно не получили данные по телефонам Усольцевых
Председатель «ЛизаАлерт» Григорий Сергеев рассказал, почему сразу, оперативно не получили данные по телефонам Усольцевых.
Спасатели, полицейские, волонтеры обследуют квадрат в районе «Минской петли» в Красноярском крае, где в последний раз — 28 сентября в 22.30 — был зафиксирован сигнал телефона главы пропавшей семьи Усольцевых. (Место удалось определить с помощью высокотехнологичной комплексной техники. Спустя десять дней с момента пропажи Усольцевых).
тестовый баннер под заглавное изображение
Ранее в этом месте поиски не велись. Территория находится в обратном направлении от поселка Кутурчин. О том, почему сразу, в оперативном порядке, не удалось получить данные по мобильным телефонам пропавших, а также чем осложняются поиски, мы поговорили с председателем поисково-спасательного отряда «ЛизаАлерт» Григорием Сергеевым.
— Мы не имеем возможности определять местоположение мобильных телефонов или получать такие данные в рамках действующего законодательства, — говорит Григорий Сергеев. — Существуют некоторые послабления, но они не прописаны с достаточной эффективностью и не обеспечены всеми необходимыми подзаконными актами, чтобы этим инструментом могла системно пользоваться полиция на территории Российской Федерации.
По словам нашего собеседника, если говорить проще: в нашей стране — единичные случаи, когда оперативно определяется местоположение человека, терпящего бедствие в природной среде.
— Таких примеров — буквально несколько в год. При этом ежегодно в подобных ситуациях оказываются до 10 тысяч человек. Технически определить координаты несложно. Есть средства, есть технологии. Но тайна связи, закрепленная в Конституции, фактически «побеждает» право на жизнь. И изменить это мы не можем уже 15 лет.
Однако, как говорит Григорий Сергеев, в этом году они видят серьезные, глобальные подвижки.
— Мы рассчитываем, что они приведут к тому, что все операторы связи смогут по-новому подойти к вопросам безопасности людей. Есть инициатива, над которой мы работаем: в договоре между оператором и абонентом может появиться пункт, что в случае бедствия данные о местоположении человека могут быть переданы в отряд «ЛизаАлерт», сотрудникам полиции, спасателям и так далее.
Наш собеседник уточняет: если сам абонент с этим заранее согласен, то в момент, когда поступает заявка в полицию или в наш отряд, у человека появляется реальный шанс быть найденным с первых часов.
— Конечно, здесь остаются технические нюансы: данные требуют уточнения, нужно оборудование, его настройка, практическое применение на месте. Сейчас такие средства используются крайне редко — отсюда и низкая эффективность. Если же применение станет регулярным, это позволит нам буквально ежедневно спасать жизни.
Например, как говорит Григорий Сергеев, на беспилотник можно закрепить устройство, которое имитирует сигнал базовой станции, — телефон потерявшегося человека «зацепится» за нее. Это позволит определить координаты с точностью до 50 метров. Вместо масштабной операции с сотнями участников достаточно будет двух-четырех специалистов, которые смогут оперативно дойти до человека и спасти жизнь. Пока, к сожалению, это больше напоминает фантастику, но технически все возможно.
— Когда данные местоположения определяются по базовой станции, точность бывает разной. В лучшем случае — это просто направление от сектора базовой станции без возможного удаления. На одной станции обычно три или четыре сектора — представьте, насколько они широкие. Даже сектор в 90 градусов охватывает огромную территорию, особенно если сигнал уверенно распространяется на 10 километров.
В реальности, как говорит наш собеседник, это гигантская территория, где нужно проверить каждый метр. Это требует значительных затрат человеко-часов и других ресурсов. Без дополнительных технологий отработать такую зону практически невозможно.
— Если бы мы могли получать параметр Time Advance, который есть у некоторых операторов (он позволяет оценить расстояние от базовой станции до телефона), тогда сектор можно было бы значительно сузить и работать в разы точнее, быстрее, эффективнее, а значит обеспечивать больший шанс на спасение. Но пока это остается теоретической возможностью: данные не передаются, и мы можем лишь рассуждать, как это могло бы помогать спасать людей.
— Мы не можем точно знать, что происходило в тот момент. В районе пропажи семьи практически нет устойчивой связи. Местами ловит один оператор, но на расстоянии одного метра связь может как появляться, так и пропадать. Люди могли брать телефон, видеть отсутствие сигнала и просто не понимать, что 112 можно набрать даже при отсутствии своей сети — из любой доступной.
— Речь идет о двух участках местности. Первый — лес на склоне и у подножия. В настоящий момент там задействованы все возможные силы и ресурсы. Второй — это зона курумника (каменных россыпей). Эти курумники представляют собой огромные камни с зазорами между ними, сейчас они занесены снегом. Сверху кажется, что это ровная поверхность, но под снегом — пустоты. Шаг в сторону может закончиться серьезной травмой. В текущих погодных условиях (снежные осадки, сильный ветер, ограниченная видимость) доступ к этому участку невозможен. Страховка в большинстве мест не поможет — поверхность почти горизонтальная, и просто негде закрепиться.
Сейчас, как говорит наш собеседник, они стараются отработать эту зону с помощью беспилотников, но и там сложности: при таких погодных условиях дроны быстро обмерзают, теряют мощность, и полеты становятся крайне ограниченными.
— Если человек погиб, его тело принимает температуру окружающей среды. Тепловизор работает только на контрасте температур, и, если температура тела совпадает с фоном — тепловизор ничего не покажет. На изображении видны только объекты, отличающиеся по теплу — более горячие или, наоборот, более холодные. Чувствительность тепловизора играет огромную роль: одни модели фиксируют разницу в 1 градус, другие — только при 5–10 градусах. Поэтому определить человека, не имеющего теплового следа, практически невозможно.
Смотрите видео по теме